|
|
Отчет о поездке 10 сентября 2008 г. Свистуха (Дмитровский район)-Ольгово-Подъячево-Олсуфьево-Болдино
|
10 сентября 2008 года Петр Устинов и Дима Терентьев предложили поездку по сложному маршруту деревня Свистуха (Дмитровский район)-Ольгово-Подъячево-Олсуфьево-Болдино. На улице были холод и сырость, в общем, и плохой хозяин собаку из дома не выгонит, но мы все равно поехали.
В деревне Свистуха планировали посетить могилу художника-передвижника, академика Сергея Васильевича Иванова (1864-1910). Прочесть о нем и посмотреть его работы можно здесь.
Значительная часть его творчества посвящена узкой социальной группе крестьян, отправляющихся со своих мест искать лучшей доли. Он посещал места, связанные с переселенцами, пересыльные тюрьмы. Стал членом Товарищества передвижных художественных выставок (1899). В 1905 году С.В.Иванов становится академиком. Помимо исторических картин и жанровых композиций писал портреты и пейзажи, занимался иллюстрацией книг, среди которых были произведения А.С.Пушкина и М.Ю.Лермонтова.
...Свистуха эта на самом деле совсем не похожа на деревню, скорее на элитный (когда-то в прошлом) дачный поселок. Сосны, елки. Но вот найти могилу художника, по-моему, абсолютно нереально. Раньше она располагалась где-то "над обрывом, над рекой", но в 1930-х годах помешала при строительстве канала Москвы-реки. Ее чуть не срыли, но родные перенесли ее к себе на участок. Адрес: Художественная, д.10. Правда, это - тупик между трех домов. Но мы там мы припарковались в заросли мокрой крапивы, и только я решила, что выходить не буду, смысла нет, как Петр и Дима разыскали веселого дедулю по имени Сергей Александрович, который по тропке между заборов (она одна, ведет налево, и ...опять же там крапива!) провел нас к могиле. Дед оказался внуком художника и с удовольствием все показал. А если бы он не попался, я даже не знаю, удобно было бы идти туда самим. В общем, повезло.
Буквы на плите проросли мхом, а еще на ней внизу почему-то изображен череп.
Потом мы поехали дальше. Когда проезжали мимо Ольгово, душа Петра не выдержала. С криками: "Руины!!! Я люблю руины!" он выскочил из машины и побежал смотреть усадьбу Апраксиных (здесь жил Степан Федорович Апраксин, генерал-фельдмаршал 1702-1758 и еще много кто). От усадьбы, впрочем, остались одни камни, готовые в любой момент обрушиться на голову. Но огораживающие веревки и надписи "Не влезай-убьет!" нас конечно не остановили. Тем более, выяснилось, что это последние деньки, когда руины еще можно увидеть. Как нам сообщил охранник, усадьбу на днях закрывают на реставрацию (она отдана в частные руки), и как все будет выглядеть потом и можно ли будет вообще сюда попасть, науке неизвестно. Прямо посреди парка (а здесь был санаторий) стоит памятник Ленину. Он там довольно грустный и совсем не хочет показывать путь к коммунизму, а наоборот сидит глубоко задумавшись. Наверное, его замучила "тень пиковой дамы", говорят она здесь ходит. Если кого заинтересует, то здесь вот про усадьбу - http://www.proselki.ru/topics/olgovo/olgovo.topic.htm.
...Кстати, нашла историю о том, как умер С.Ф.Апраксин. Он перед смертью три года находился под судом.
"О его смерти сохранилось предание, будто императрица, недовольная медленным производством следствия, спросила: отчего так долго продолжается это дело? Ей отвечали, что фельдмаршал не признается ни в чем и что не знают "что с ним делать". "Ну, так, — возразила государыня, — остается последнее средство, прекратить следствие и оправдать невинного". После этого разговора в первое заседание следственной комиссии фельдмаршал по-прежнему утверждал свою невинность. "И так, — сказал один из членов комиссии, - остается нам теперь употребить последнее средство...". Не успел он кончить слов, как вдруг апоплексический удар поверг Апраксина мертвым на землю".
...В общем, простились мы с этим местом и поехали в Подъячево, где похоронен уже малоизвестный писатель-коммунист Семен Павлович Подъячев (1866–1934). Вот здесь информация о нем.
Писал он о тяжелой крестьянской доле, порой его даже упрекали в повторяемости сюжетных линий. Наиболее значительная его книга последних лет, написанная по настоянию М.Горького, – автобиографическая повесть "Моя жизнь" (кн. 1–2, 1930–1931).
Потом мы оказались у церкви и могил детей Адама Олсуфьева. Олсуфьевы - графский и дворянский род, восходит к началу XVI века. Первые упоминания (1550 г.) - Дмитрий Васильевич Олсуфьев значился среди "тысячников - лучших слуг" царя Ивана Грозного.
Сам граф Адам Васильевич (1721-1784) - крестник Петра I, который и дал имя младенцу, статс-секретарь императрицы Екатерины II сенатор; писатель, председатель театрального комитета, знаток истории, права, языков, действительный тайный советник и т.д. и т.п. - похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Вот здесь о нем хорошо написано.
При всех своих заслугах, совсем не гнушался стихотворно-матерным творчеством. Сведения об этом есть на сайте Плуцера-Сарно, которому можно верить, он все-таки ученый. Цитировать здесь не буду так и быть. Это на любителя - http://plutser.ru/barkoviana/ody/oda_tatjane_ivanovne#documentContent.
...Оттуда мы направились в Болдино. В поисках могилы Василия Никитича Татищева (1686-1750) – государственного деятеля, историка, основателя Екатеринбурга. Известно было, что похоронен он недалеко от своего дома. Кстати, про это есть история.
"...Накануне смерти он поехал в церковь и велел туда явиться мастеровым с лопатами. После литургии он пошел с священником на кладбище и велел рыть себе могилу подле предков. Уезжая, просил священника на другой день приехать приобщить его. Дома он нашел курьера, который привез указ, прощавший его, и орден Александра Невского. Он вернул орден, сказав, что умирает. На другой день приобщился, простился со всеми и умер (15 июля 1750 год)..."
Дорога в Болдино – одни кочки. Петр извинялся перед "Гариком", так он зовет свою машину, но не отступил даже тогда, когда выяснилось, что мы не знаем, куда ехать. На карте нет таких незначительных дорог. Темнело, холодало, накрапывало. Редко попадавшиеся аборигены на вопрос: "Где?!", давали точные координаты: "Там!" И все-таки мы добрались. Правда, встретили нас только стены старого дома, заросшие цикутой, да еще странный рыбак, просивший не пугать рыбу. Как будто мы ехали в такую даль строить рыбе страшные рожи. На вопрос, где могила, он ответил все то же неизменное: "Там!". Еще какое-то время мы, разделившись, лазили по мокрому лесу. Я, в сущности, получила массу удовольствия, снимая и лес и озеро возле дома. А могилу так и не нашли. Позже выяснилось, что она километрах в двух-трех от дома. Раз в год, в день его смерти, туда ходят его почитатели. Они тусят на каком-то сайте, это у Димы Терентьева надо спросить, он их нашел.
Но мне кажется, нам и так очень повезло.
|
|
