Реально ли найти захоронение В.С.Ощепкова?

Статья была написана для НП "Общество некрополистов", то есть людей, занимающихся изучением и сохранением кладбищ. Здесь нет задачи изучить биографию Ощепкова, о ней напишут другие.      А мне просто хотелось узнать - реально ли, изучив его уголовное дело и сопоставив его с теми (тремя-четырьмя!) местами, где в осень 37-го шли массовые захоронения репрессированных, вычислить, куда увезли из Бутырки тело Ощепкова. ПОИСКИ СРЕДИ СВОИХ      Начала я с источников "полуоткрытых" - обратилась к "Обществу некрополистов" с вопросом: "Народ, а кто у нас искал людей, погибших в тюрьме в 1937-м?"      Высказались немногие. Генри, создатель сайта "Введенское-погост" выслал мне снимок могилы последней жены Ощепкова, Анны Казем-Бек. Той самой, что провожала его в тюрьму, а потом, спустя 19 лет, занималась его реабилитацией. Она на Введенском. Скромная табличка, но могила ухожена. Почему-то в ряде статей ее фамилия пишется слитно, а здесь раздельно. Думаю, что так и будет правильно. Оформляют сюда по паспорту.      Андрей Симонов, один из создателей сайта "Герои страны" сказал, что нашел В.С.Ощепкова в последней редакции книги о военной разведке, раньше его там не было. О работе Ощепкова в разведке написали многие, в официальные сборники его включили только сейчас.      Больше всего мне помог с поисками по открытым источникам Алексей Алякринский, историк и краевед, он периодически работает в архивах общества "Мемориал" (этот "Мемориал" посвящен репрессиям, но есть и другие общества с таким же названием), где просмотрел списки и сказал, что В.С.Ощепкова не нашел. Кстати, часть архива выложена в интернет, там 2,65 млн. человек. Среди них (вы не поверите, поэтому даю ссылку) отыскалось одиннадцать Василиев Ощепковых! Впрочем, того, которого искали, нет - http://lists.memo.ru/index15.htm ПОИСКИ В ОТКРЫТЫХ ИСТОЧНИКАХ      На сайте "Мемориала" есть статьи о том, где массово хоронили "врагов народа". Здесь полный текст - http://www.memo.ru/memory/communarka/index.htm      Я приведу краткое изложение: "...в 1937 году для этих целей использовалось всего три места. Единственными официальными документами, которые позволяют установить места захоронения казненных в Москве, являются направления на захоронение или кремацию. Они были адресованы директору кладбища... На обороте направления записывался акт об исполнении этого требования. ...Из документов видно, что в январе-феврале 1937 г. все расстрелянные были кремированы в Московском (Донском) крематории. С весны 1937 г., когда после февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) число приговоров к расстрелу резко возросло, на обороте направлений в Московский крематорий начинают появляться записи о том, что тела захоронены в землю. Впервые такую запись мы встречаем 9 марта 1937 г., но с каждым месяцем подобных случаев становится все больше... ...Причина, диктовавшая то или иное решение, как нам кажется, была связана исключительно с пропускной способностью печей крематория. ...Если в январе-августе 1937 г. документами о направлении в крематорий и актами о кремации или захоронении сопровождаются практически все предписания и акты о расстрелах, хранящиеся в ЦА ФСБ, то уже с начала сентября время от времени мы сталкиваемся с их отсутствием, а к концу года отсутствие таких документов становится систематическим...      В августе 1937 г. начался период самых массовых, самых жестоких политических репрессий. Готовясь к ним, управления НКВД по всей стране еще в июле стали выделять специальные "зоны" - территории, предназначенные для массовых захоронений расстрелянных. ...Москва имела свою специфику. Здесь одновременно действовали две структуры НКВД - Управление НКВД СССР по Москве и Московской области и Центральный аппарат НКВД СССР. Соответственно и "зон" было открыто две: одна, подведомственная Московскому УНКВД, - в поселке Бутово, другая, находившаяся в ведении Центрального аппарата НКВД, - на 24-м километре Калужского шоссе, близ совхоза "Коммунарка". ***      Тут можно притормозить. Так как на обложке уголовного дела Ощепкова значится "УНКВД Московской области". А они увозили людей именно в Бутово. Кроме того, в его уголовном деле не обозначено, куда отправили тело. Об этом мне рассказал еще историк спорта, первым написавший об этом известном спортсмене, Михаил Николаевич Лукашев. Не верить ему нет причин, но и нет причин не верить тем историкам, что изучают годы репрессий. Они нашли объяснение того, почему в уголовных делах часто не встречается место захоронения. Потому что зоны "...специально предназначенные для захоронений расстрелянных, в отличие от городских кладбищ, находились в прямом ведении тех же самых людей, которые проводили расстрелы. В этой ситуации официальное направление на захоронение теряло всякий смысл...".      Теперь хотелось бы узнать, если в делах не обозначены места захоронений, то как историки их вычисляют? Или они способны по косвенным признакам понять, куда отвезли человека? Но тогда, если прийти к ним с копией уголовного дела В.С.Ощепкова, они смогут дать консультацию, где его искать?      Когда мы были на Бутовском расстрельном полигоне, нам рассказали, что вышло уже восемь томов по расстрелянным и захороненным в Москве и Подмосковье в те годы. Семь книг - это справочники, где только имена и биографические справки. А восьмая - сборник статей, где подробно рассказывает о людях, что погибли, и об их палачах. Сейчас уже и я их могу узнать в лицо, а те, кто про них пишет - тем более. САМЫЕ ЗАКРЫТЫЕ ИСТОЧНИКИ      Вопрос, как получить уголовное дело - очень сложный. У нас в стране принят закон, все дела дают только родственникам. Сейчас жалуются даже создатели фильмов о войне: чтобы прочесть дело какого-либо Героя-Летчика-Танкиста, им приходиться искать родных этого Героя (часто они уже пожилые люди) и везти их в архивы. А там уже внук запрашивает дело, которое дает полистать журналистам. Сложно, долго, ненадежно.      И хорошо, если еще остались внуки. В противном случае надо забыть о походах в архивы. И не важно, что ты, например, член Союза журналистов и готовишь цикл статей ко Дню Победы. Если те о ком, ты пишешь, погибли молодыми ради своей страны, не успев завести семьи, то... мы никогда о них уже не сможем вспомнить. И опять в мае начнут везде кричать "Никто не забыт, ничто не забыто!" - это только слова. ***      Но все-таки я искала ходы, чтобы получить уголовное дело Ощепкова. Например, попробовать написать запрос от влиятельной организации, от той же Федерации самбо Москвы, вдруг сработает? Когда мы изредка встречались на мероприятиях, посвященных установке памятника Виктору Спиридонову (видимо, два эти имена так и останутся связаны между собой), я предлагала, давайте и Ощепкова попробуем найти. Все только пожимали плечами, ведь известно, что могилы быть не может. Пусть так, но процесс поиска сам по себе интересен.      И тут мы с Лидией Нарцевой попали на пресс-конференцию, которая прошла в декабре перед самым открытием памятника Спиридонову в "Российской газете". И, видимо, на волне предстоящего события, здесь одобрили и мое безнадежное мероприятие. А еще мы познакомились с совершенно неожиданным человеком, Николаем Ивановичем Орловским, у которого клуб имени Ощепкова. Еще много лет назад он получил патент на это имя, что дает ему право запрашивать нужные документы.      Это был входной билет в архив!      Вскоре я села набирать номер общественной приемной ФСБ (куда и к кому обращаться меня постоянно консультировал Андрей Симонов, добавляя, что мне ничего не дадут). В приемной, правда, долго не отвечали. Наконец, откликнулись, я сообщила, что я из Федерации самбо Москвы, мы ищем уголовное дело Василия Ощепкова. Человек на проводе простонал что-то на тему: "Зачем я только снял трубку? Я так редко подхожу..." Понятно, что все в этой конторе изучали какие-либо боевые искусства, но тут повезло даже больше: мужчина оказался не только спортсменом, но еще и другом одного из руководителей федерации, и дети у него тренеры... В итоге он даже помог мне оформить заявление.      Сделав все, как положено, с официальным запросом мы вместе с Николаем Ивановичем Орловским приехали в приемную ФСБ на Кузнецком мосту. Я там рассказала, все, что прочла об октябре 1937-го, но мне сказали, что надо меньше доверять "Мемориалу", что их ловили на приписках. И что они в списки жертв репрессий вписывали своих родственников...      Не знаю, кому верить - кому не верить. Вся эта статья - просто попытка исследования без всякого желания навязать свое мнение кому-либо. За что купила...      И пока не буду сообщать имя сотрудника, который помог. Все, кому надо, и так его знают. Он сэкономил нам пару месяцев ожидания. Перезвонил уже через пару дней, и сказал, что надо ехать в Государственный архив Российской федерации. Рассказал, как оформить запрос туда, и обещал подсказывать, если будут вопросы. Они, конечно, будут. ГОСАРХИВ - ГОДЫ ОЖИДАНИЯ?      - Вы что тут все в очередь за делом Ощепкова?! Из федерации дзюдо его недавно просили, - самая неожиданная фраза, которую могут услышать люди в архиве. То есть, "народная тропа" уже пролегла, пока мы раскачивались.      Запрос наш приняли. Сказали только, чтобы в следующий раз мы вписывали в него имена людей, которые хотят ознакомиться с документами. И назначали нам срок ожидания - месяц. Как нам объяснили, его проверяют на предмет запрещенных сведений, его должна перечитать прокуратура и т.д. Впрочем, получили мы его намного раньше, вероятно, оно просто на слуху сотрудников.      На первой странице (подклеена позже) вписаны те, кто до нас брал его в архиве и заказывал копии. Видимо, их выдавали не всем, и люди, так же как я, "изобретали велосипед". Ну, а что делать, если документы тебе нужны для работы? Один известный сейчас человек (поэтому не буду его называть) подписался - "внук В.С.Ощепкова", хотя у того и детей не было. ...Интересно, это только в России так заведено, если хочешь узнать правду - то научись хорошо врать? И почему мне такой оригинальный ход не пришел в голову? Сидели бы мы сейчас в этом архиве, как дети лейтенанта Шмидта в известном романе.      Больше в тот день меня поразило другое - в главном архиве страны нет ни ксерокса, ни сканера - ничего!!! И свое приносить нельзя! Нам сказали, что мы можем заказать копию и подождать месяцок-другой. Да еще и каждая страница будет стоить по 150 рублей. Николай Иванович все заказал, он хочет в своем клубе сделать музей. Пока что ждем.      Но в тот день, вернувшись из архива, я позвонила Симонову, сказав что-то нецензурное на тему, что за дела такие?! Как такое возможно?! Я бы им свой сканер подарила! Симонов сказал, что он в курсе. Что когда он был в командировке в США и зашел в архив - то сразу оттуда вышел: тяжело сдерживать эмоции, за нашу державу обидно, потому что в Америке на каждом столе стояли все приборы, нужные для работы, и пользоваться ими можно бесплатно.      Да Бог с ними уже, мы подождем. Заплатим... Назовемся внуками... ЛИЧНЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ ПРИ ПЕРВОМ ЗНАКОМСТВЕ С ДЕЛОМ      У всех, кто его смотрел, были разные цели и задачи. Кому-то интересно, кто больше привнес в спорт, но я держалась своей линии, пытаясь понять, куда могли увезти Ощепкова после смерти.      Я не читала дел того времени, оно само по себе странно. Где-то (на обложке) писали чернилами, где-то ручкой, а в большинстве подписи сделаны цветными карандашами. Расписывались в документах всем, что под руку попало? Имя заключенного вписано полностью, а у следователей только фамилии, нет даже инициалов. Не успевали вбивать из-за большого потока людей? Не хотели?      Акт о смерти Ощепкова без подписи врача. Возможно ли такое в документе, который (даже по форме) подразумевает необходимость подписи? Написано, что умер в камере в 7 "корридоре". Но здесь же выписка из рапорта 10 отдела ГУГБ НКВД направленная Народному Комиссару Внутренних Дел СССР о том, что заключенный умер в тюремной больнице.      Одни вопросы: почему в больнице, а не в камере? Между прочим, наркомом тогда был Ежов. Неужели ему докладывали о каждом происшествии в тюрьме?! Или про Ощепкова доложили, потому что человек ценный и свой? Они не ожидали, что он умрет?      Из Книги памяти жертв политических репрессий "Бутовский полигон": "...не щадили и своих. Пожалуй, со своими бывшими сотрудниками обращались даже с большей жестокостью, чем с другими подследственными. Так, на допросе забили до смерти начальника 3-го отдела Московского управления А.Д.Ракитина. В его деле имеется справка "...На допросе 17 марта 1939 г. при избиении Ракитин получил перелом девяти ребер и другие травмы. Во время допроса умер от паралича сердца". "Я видел, - писал он, - что следователи, избивающие арестованных, спустя несколько дней оказывались сами арестованными и избитыми, и меня вызывали к ним, чтобы оказать медицинскую помощь...".      ...Смертным боем били и самого Ежова, больше всего боявшегося физической боли и просившего избавить его от лишних мучений... Тюремный врач А.А.Сафронов вспоминал, как он "колол на допросах сердечные средства, чтобы вывести избитых подследственных из шокового состояния".      Все это странно читать, учитывая, что при всем при этом, они понимали, кто для них может быть ценен, а кто нет. Это видно по разнице сроков содержания. Из той же книги "...Поражают сроки, в которые укладывалось все делопроизводство. Бывало, от ареста до расстрела проходило два дня (таких имеется три следственных дела); или пять-шесть дней (таких дел - 16); или семь-восемь дней (таких уже 118). Быстро проводилось следствие по антисоветской агитации, немного дольше – в "террористических диверсионных (националистических) действиях или "настроениях". Дела "по шпионажу" не были короткими: определяли "резидентов", выверяли "пароли", "явочные квартиры", непременно добивались признания вины. Этих обвиняемых мучили по несколько месяцев, иногда даже по году".      ...Но рассуждать о том, что "Ощепков еще долго был жив, и что жена ему носила передачи..." - я не знаю, серьезно это ли? Я прицепилась к документам, ведь важна дата его гибели, чтобы понять, где он может быть. А в деле выписка о смерти, подписанная начальником 10 отдела ГУГБ НКВД. Мог солгать, подписавший ее, "Старший Майор Гос Безопасности Вейншток" наркому Ежову? ***      Имена тех следователей сейчас широко известны. Из них каждый отвечал за свой участок работы, и может это подскажет направление поисков? В деле (не помню, в каком акте) есть подпись Реденса Станислава Францевича. Был вхож к Сталину, так как женился на сестре его жены (А.С.Аллилуевой), с июля 1934 года по январь 1938 года возглавлял Управление НКВД по Московской области. Вот, что о нем пишут: "Путь из московских тюрем в Бутово для приговоренных к расстрелу начинался с подписи комиссара госбезопасности 1-го ранга С.Ф.Реденса. Журналист А.А.Мильчаков, чей отец был лично знаком с комиссаром, рассказывал, что к Реденсу иной раз приезжали со списками приговоренных к ВМН даже на дом, и он за стаканом чая распределял людей по зонам и утверждал очередность расстрелов".      Вейншток Яков Маркович, подписавший рапорт о смерти Ощепкова, тоже известен. Сотрудник ЧК-ОГПУ-НКВД СССР, Старший Майор Государственной Безопасности (1935). Начальник Тюремного (с 25 декабря 1936 - 10-го) отдела Главного управления государственной безопасности народного комиссариата внутренних дел СССР.      ...Они и сами повторили судьбу Ощепкова. ВЕРСИИ      В Бутырской тюрьме?      Кое-где пишут, что и в Бутырке имелся свой крематорий, замаскированный под котельную. Я звонила в канцелярию Бутырской тюрьмы с вопросом, есть ли у них архивы, они сказали, что есть только с 1942 года. Все остальное уничтожено по личному приказу Сталина.      Может ли быть Донское?      На новой части Донского кладбища есть три могилы невостребованных прахов, где жертвы репрессий. Многие из них известные люди, но у них нет памятников. Их кремировали и отправляли в общую яму, плотность людей такая, что можно поставить каждому лишь табличку с именем.      Может ли здесь быть Василий Сергеевич?      Одна из версий, маловероятная (но почему не проверить?), вдруг он вписан в регистрационные книги крематория? Вместе с Наташей Цетнарской мы решили съездить на Донское. Сейчас уже не работает этот первый крематорий Москвы, построенный в 1927 году "для нужд трудящихся", но архивы остались.      Я нашла старый снимок.      Вежливый заведующий пролистал при нас все записи, начиная с 10 октября 1937 и до конца года. В день кремировали человек по 5,10,20. Только это все безупречные советские граждане, а "врагов народа" (как нам позже подтвердили и в ФСБ) привозили по ночам и никуда не вписывали.      С Донским возможны только догадки. Все на нем определялось мощностью печей и размерами кладбища. Мощность - какая днем, такая и ночью. Размеры кладбища тоже небольшие. А место престижное. Здесь часто шли торжественные прощания, на которые приходил весь город, оркестр, и конная милиция. Сколько реально здесь можно организовать тайных захоронений? Да и, пожалуй, к ним готовились заранее, копали ямы. Вряд ли для каждого отдельную. Копали, наверное, одну на всех, а такую не оставишь открытой на очень долгий срок...      Приехав домой, я снова изучила архив "Мемориала". На этот раз смотрела не людей поименно, а списки по кладбищам, кого, куда и когда отвозили - http://www.memo.ru/memory/donskoe/index.htm. Здесь же даты, когда человека расстреляли. Я просмотрела весь октябрь 1937-го. Например, 3 октября 1937-го - тринадцать человек. Потом большие группы были 7, 8, 9 октября. А потом провал до 20-ых чисел октября. Что он означает? Что в эти дни Донское не принимало машины из тюрем? Или это пробел в архивах?      Или Бутовский полигон?      Рассказывать об этом месте надо отдельно. Мы ездили туда с Лидией Нарцевой и Николаем Ивановичем, я об этом писала отчет для сайта "Общества некрополистов" - otchet-93.html.      Меня на Бутовском полигоне заинтересовала одна дата. Она проставлена на плакате, где фотографии жертв, а также дни, когда на полигоне проводились расстрелы. Здесь, конечно, другие цифры, не такие, как на Донском. Уже не 13 или 20 человек, а 100, 200, 500 за одну ночь... И на этом графике есть число - 11 октября 1937 года - в тот день расстреляли 61-го человека.      Можно ли предположить, что сюда могли привезти и умершего в тюрьме? Когда здесь проводились раскопки, исследователи нашли много черепов, где не было пулевых ранений, хотя технология расстрелов сейчас хорошо известна, убивали сзади выстрелом в голову. Хотя люди погибали и во время дороги, в "душегубках".      ...И вот на этом этапе уже хочется поговорить с историками, с исследователями репрессий или даже... с сотрудниками тюрем. Ведь, наверное, НКВД работали по определенной схеме. Могли они гонять машину ради одного человека? Или Ощепкова надо искать там, куда в те октябрьские дни из Бутырки увозили приговоренных к ВМН?      Для нас провели экскурсию по полигону. Руководитель экскурсионно-паломнической службы Анатолий Викторович Мордашев многое рассказал, и, по его мнению, Ощепкова могли привезти к ним. Просто никто пока не пытался установить это более точно, не все имена еще успели найти.      Нам сказали, что сюда приезжает много родственников репрессированных, которые не смогли найти своих близких. И что каждую четвертую субботу после Пасхи здесь проходит поминальная служба по всем найденным и не найденным жертвам репрессий. Хотя если оно окажется, на полигоне, то будет гораздо нагляднее и печальнее, чем на обычном погосте. Здесь есть музей, где фотографии, сделанные во время раскопок; вещи убитых, что еще не истлели в земле.      На полигоне не разрешают ставить надгробия какому-либо отдельному человеку, они хотели бы сохранить землю нетронутой. Планируется создание одного общего мемориала, куда будут вписаны имена всех жертв.      Или на "Коммунарке"?      Еще один расстрельный полигон. Я туда не ездила, знаю, только, что в их списках Ощепкова тоже нет. Благо, что они в отличие от государственных архивов, свои не скрывают. Но на "Коммунарке" казнили приговоренных к смерти Военной коллегией Верховного Суда СССР. Документы подписывал и сам Сталин. То есть, в основном, тут только высокие начальники. Например, казнили все правительство Монголии, приехавшее с визитом в Москву. Сейчас им установили памятный обелиск...      Конечно, исключить это место тоже нельзя.      P.S. Тем временем, пока мы проводили исследования, в "МК" вышла статья о том, что двум репрессированным московским прокурорам поставили надгробия. Одному на Донском кладбище, второму на "Коммунарке" - http://www.mk.ru/moscow/article/2013/02/20/815768-rasstrelnoe-delo-moskovskih-prokurorov.html.      Прокуратуре проще, они могут достать любые документы. А мы пока просто ждем. Все равно опыт показывает, что могилы находятся, пусть и братские. Елена Черданцева      11 марта 2013 г.